К 10-летию закрытия «Объекта 01»: арт-директор клуба о музыкальном драйве 2000-х

Десять лет назад, в декабре 2010-го, в Иркутске закрылся клуб «Объект 01». Корреспондент «Иркутской торговой газеты» встретилась с арт-директором клуба Сергеем Бельковым и узнала, как магазин продуктов превратился в точку притяжения для ценителей электронной музыки. В большом интервью Сергей, он же – DJ Scot (Terminator), рассказал, как команде удавалось привозить именитых диджеев, чем «Объект» отличался от других, как зародился фестиваль «Экодэнс» и чем заняты его создатели после закрытия.

Справка: Cергей Бельков в клубной сфере с 1989 года. В диджеинге – с 1996 года. Работал арт-директором клубов «Пятый угол», «Объект 01», «Мегаполис». Организатор самого большого рейва Восточной Сибири «Экодэнс». Играл в Новосибирске, Томске, Барнауле, Новокузнецке, Красноярске, Канске, Улан-Удэ, Чите.

«Мы планировали сделать качественную дискотеку»

«Объект 01» открыл свои двери 24 декабря 2001 года и за считанные месяцы стал излюбленным местом для иркутской тусовки. Почему?

— Все началось с «Пятерки». «Пятый угол» был первым клубом Иркутска, который открывался именно как клуб. В нем я со знакомыми диджеями как-то провел вечеринку «Х-party». Это был проект магазина Music Most, радиостанции АСТ-радио и третьей стороной как раз был клуб, который мы выбирали. Все знали, что будет вечеринка, что интересного в ней, а вот место ее проведения до последнего оставалось в секрете. В тот раз такая вечеринка прошла как раз в «Пятерке», после нее ко мне приехали работавшие там ребята и попросили помочь, потому что в клубе был жесткий кризис. А мы в то время еще занимались «Пионером».

У «Пионера» в то время, насколько помнится, дела шли в гору и зал всегда был полон?

— Да, стоял 98-ой год, был кризис, но «Пионер», как ни странно, жил и продолжал работать, и достаточно неплохо, потому что это была единственная концертная площадка, где могли выступать местные музыканты. Однажды я устроил там концерт «Белого острога», Юра Матвеев и Артем Якушенко с удовольствием согласились выступить. Играли опытные ребята из групп «Алабама», «Джем». Но были и панки, которые даже гитару настроить не могли. В определенный момент парни из «Пятерки» ко мне и обратились – мол, у вас команда, а мы вдвоем, но не знаем, как работать. К ним пришел я, Эдисон и Витя Эйсид. Взяли своего ведущего и сделали там первую вечеринку. Там же у нас прошел первый областный баттл брейдансеров, людей было немерено, а клуб рассчитан на 300 человек максимум. И вот мы начали туда возить диджеев. А первая громкая вечеринка была к пятилетию клуба, это январь 99-го.

Кто был основной аудиторией «Пятерки»?

— Мы успешно работали, и клуб стал культовым местом для своих. Это была единственная площадка в Сибири, где играла такая музыка, которая больше нигде не играла в принципе. Мы нашли своего слушателя, своих людей, из них потом выросли звезды иркутского телевидения – Женя (Джиха/AzArt) Галицкий, Макс Васильев, Настя (Asia) Цыденова частенько бывали в гостях. Основной костяк – это журфак, были какие-то безумные ребята, которые ездили к нам на вечеринки из Усолья, то есть публика оказалась достаточно разношерстной. Но летом 2001 года «Пятерка» закрылась.

На смену ей пришел «Объект». Причем открылся он в помещении бывшего магазина продуктов. Понятно, что помещение подходило, мягко говоря, не очень.

— Это правда. Я после встречи с владельцами привез в этот магазин комплект оборудования, включил там звук, вышел на улицу и понял, что… никакого клуба там быть не может. Уехал домой и начал думать, что надо искать что-то новое. И тут меня осенило. Я вспомнил, как выглядит здание снаружи, что там есть полуподвальное помещение. Позвонил и спросил: «А что у вас там внизу?». Мне говорят: «А там у нас холодильники для мяса». Я говорю: «Давайте копать!». За июль, август эту площадку разровняли, выкопали полметра грунта в ту сторону, где колонны. К Новому году клуб был построен. Уличные художники Макс Куликов и Боря Карташов раскрасили стены на нижнем танцполе. Я им позвонил и сказал: «Надо что-то здесь сделать». Они попросили лампу ультрафиолета и сделали там граффити. Внешнюю стену тоже разрисовывали ребята.

Этого момента с нетерпением ждали те, кто постоянно ходил в «Пятерку».

— Конечно. Это, наверное, единственное место в городе, о котором знали все еще до открытия. Просто многие из тех ребят, кто тусовался в «Пятерке», работали на MTV, МУЗ-ТВ, а там были тогда местные филиалы, которые выпускали новости, и вот они к нам приезжали, снимали сюжеты. Команда в момент открытия была довольно сильная – я, Эдик (DJ Эдисон), Леша Павлов (вел «Комнату Павлова»), DJ Стас Sad, Дима Нерадовский. Я написал концепцию клуба. А всего владельцы рассматривали две. Но моя была приемлемее. Вообще мы планировали сделать качественную дискотеку. Со всеми диджеями договаривались, что будем играть только топ – как отечественный, так и зарубежный. И пока танцпол у нас был внизу, мы этого принципа и придерживались. У нас играли по четыре-пять человек за ночь, и сеты были по часу. Многие диджеи успевали за ночь отыгрывать в двух клубах, и в этом не было ничего зазорного.

24 декабря мы начали работать, и как мы с аншлага стартанули, так он первые лет пять и продолжался. Я изначально писал в концепции, что клуб, возможно, будет работать с четверга по воскресенье, а по факту мы не закрывались семь дней в неделю. Тяжело, конечно, было.

Вы, получается, жили в клубе?

— У меня по большому счету два старших сына так и выросли – я общался с ними, но все время было охота спать.

«Иркутск – не дыра»

Давайте поговорим о главной фишке клуба – вечеринках с участием электронщиков не только из соседних городов, но и из-за рубежа.

— С 2002 года мы начали возить диджеев, с которыми общались. До этого за время работы в «Пятерке» уже появились кое-какие связи: мы ездили в Братск, Читу, Усть-Илимск. В 99 году мы с Витей Эйсидом удачно съездили в Красноярск на «Битву диджеев» и показали, что Иркутск – не дыра. Выступили тогда очень удачно – нашими жесткими конкурентами стали ребята из Новосибирска, а они были фаворитами. Витя разделил с ними первое место. Я привез приз зрительских симпатий. После этого мы стали приглашать в Иркутск диджеев, которых видели там. Начались гастроли – это Новосибирск, Кемерово, Красноярск… потом Улан-Удэ, и наш север – Братск, Усть-Илимск. Ездили все резиденты клуба. А потом и к нам поехали ребята из Западной Сибири. Даже появился термин «сибирская ротация диджеев». А потом я начал каждую неделю привозить диджеев первой волны российского диджеинга – это Грув, Фонарь, Андрей Иванов Triplex, Костя ZigZag у нас работали каждую неделю.

• Приз с «Битвы диджеев».

Помнится, что вы сразу выстреливали двумя вечеринками – в один день играли электронщики из Москвы, Питера, а другой день – сибиряки.

— Да, причем могу сказать, что многие ребята из сибирского региона собирали куда больше, чем именитые москвичи. Вечеринки стали громкие, эпатажные. Например, когда мы привезли DJ Katrin Vesna, это сразу стало «Вечеринкой года» на «Серебряной Меге». Причем мы дважды получали эту премию за вечеринки с ее участием. Из топовых диджеев у нас были и британцы Гэвин Кинг (DJ Aphrodite), DJ Jonh B и другие.

А как вы вышли на контакт с Гэвином Кингом? Легко или сложно было это провернуть?

— Все оказалось достаточно просто. Я привез в Иркутск [диджея] Лену Попову. Она приехала, отыграла. Потом к нам шел тайфун, он накрыл сначала Владивосток, потом Хабаровск, Читу, Улан-Удэ, добрался до Иркутска. А рейс, которым она собиралась улетать в Питер, шел как раз из Дальнего Востока, и четыре дня она была в Иркутске. Все это время мы общались, и как раз промелькнула тема, что ребята привозили Aphrodite в Питер, и что в нашем консульстве в Лондоне есть человек, который может помочь.

До этого, когда я думал об Aphrodite, я задавал вопрос одному известному питерскому диджею, он сказал, что да, может помочь и решить этот вопрос, но когда он озвучил ценник, то понял, что в разговоре с Леной Поповой звучал другой ценник, куда меньше. Я позвонил ей и попросил номер того сотрудника консульства, чтобы он связался с Гэвином и посоветовал нас в качестве площадки, где можно выступить. Через два дня этот человек мне говорит : «Гэвин готов ехать». Я спросил: «Какая цена вопроса»? И он назвал мне такую цену, которая для звезды такого уровня была смешной. Я сказал: «Заверните и отправляйте».

Насколько большой оказалась разница в цене?

— Мне изначально ставили ценник шесть тысяч евро, я привез за тысячу долларов. Конечно, были обиды, говорили, что нас кинут. Но все получилось, и довольно успешно. После этого события у Aphrodite поменялся тур-менеджер, потому что там была схема, которая позволяла продавать диджея в разы дороже, чем он, в конце концов, получал на руки. Aphrodite мы привозили сюда четыре раза.

Одухотворенные таким успехом, вы решили продолжить…

— Да, потом мы пригласили Джона Уильямса (DJ John В), который на тот момент тоже был в топе лучших диджеев стиля Drum & Bass. Он выступил в Иркутске и Улан-Удэ. Единственный, кого мы не смогли привезти – это британец Марк Каро, известный как Technical Itch. Он не полетел из-за катастрофы с Airbus А310. (В июне 2006 года лайнер выкатился за пределы взлетно-посадочной полосы иркутского аэропорта, врезался в гаражи и загорелся – прим. ред.) Вместо него мы хотели позвать Максима Анохина (DJ Limewax), но ему еще не было 18 лет, его не пустила мама, он приехал к нам на два года позже.

Еще у нас играл Эдди Ричардс, а это, насколько я помню, один из последних резидентов клуба знаменитой «Студии 54» (играл он там точно). Он прилетел к нам с Урала, а так как на тот момент ему было уже то ли 54, то ли 55 лет, то понятно, что ему было не очень легко. Он вышел, нещадно матюгнулся на наш аэропорт, мы ему сказали, может, поедешь на Байкал, он сказал: «Fucking Baikal! Я хочу в гостиницу». Но отыграл он на позитиве. Приезжал к нам DJ Fresh (Сlouds Records), с его лейбла тогда ушли Pendulum (австралийская драм-н-бэйс-группа – прим.ред.), и он сказал мне, мол, лечу, гори оно все огнем, зовите на Байкал, дорогу оплатите, на любом опен-эйре отыграю.

Но не британцами едиными. Были в «Объекте» сеты и от французов. Как получалось привезти их?

— Помог в свое время Лоран Наталь из «Альянс Франсез». Мы с ним познакомились, начали общаться. За то время, что он жил здесь – года три, благодаря ему и Бьянке Зладович, она была представителем посольства Франции в России, мы привезли сюда несколько диджеев из Франции. Бьянка как раз отмечала в посольстве Франции за продвижение молодежной культуры.

Как-то раз мы позвали к нам француженку – гитаристку группы Niagara. Она приезжала в качестве диджея. Еще к нам приезжал Lukey , а самый топовый привоз был – это DJ и продюсер Chloe. Когда мы ее сюда повезли, мне пол-России не верило. И на мою просьбу на второй день взять именитого диджея откликнулся только Челябинск или Екатеринбург.

Еще как-то приезжал диджей из Германии, благодаря ему я побывал там, где и не думал. Например, на могиле Трубецкой. Он сказал, у вас где-то есть, поехали, посмотрели. С ним же впервые поднялся смотровую башню Спасской церкви. Он меня убедил, что туда можно попасть. То есть некоторые музыканты основательно подходили к поездке – знали, что у нас тут Байкал, декабристы, некоторые хотели съездить в Лимнологический институт.

Наверняка были какие-то особо яркие моменты за время работы. Не секрет, что многие музыканты люди не очень собранные.

— Есть такое. Как-то привезли в рамках рекламной кампании DJ Benzina. А она ездила с тур-менеджером. Утром им нужно было на поезд, чтобы вечером выступить в Улан-Удэ. Я за ними приезжаю, и… девочки прособирались. А на ул. Джамбула огромная пробка. И на поезд мы точно не успеваем. Я тут я предложил им прокатиться до Слюдянки. Они спрашивают: «А это где?» Я говорю: «Сто километров». Они: «А мы точно на поезд успеем?». Я: «Да вы еще по берегу Байкала погуляете». В итоге от заправки на выезде из Шелехова до Слюдянки мы доехали за 45 минут. Сходили, купили рыбы, посмотрели на Байкал, и я их отправил. А мне потом девчонки говорят из Улан-Удэ: «А ты что с ними сделал?». Я говорю: «А что?». «Да они приехали, не спали всю ночь, и так поспать и не смогли». А мы еще когда ехали, я им говорю: «Девчонки, пристегнитесь, сейчас серпантин будет!». Потом знакомый был в Таиланде, где играла Benzina, и в разговоре с ней обмолвился, что он из Иркутска. Она говорит: «Помню, помню, у вас там клуб такой есть».

• Приезд DJ Грува

«Экодэнс» — самый большой рейв Восточной Сибири

Как появилась идея провести фестиваль электронной музыки на Байкале, ставший самым большим рейвом Восточной Сибири?

— На мысль собраться летом и отыграть на берегу Байкала и заодно отдохнуть меня натолкнул Леша Павлов. Я обратился к своему знакомому, у которого был юртовый лагерь в районе Харанцов, за аэродромом. Я сказал, что мы приедем, привезем с собой народ, возьмем колонки, вертушки, свет. Мне ответили: «Да пожалуйста».

Мы приехали, привезли туда все, поставили колонки. И вот вечером я стою, играю, поднимаю глаза от вертушек и вижу, что танцует весь пляж, а это человек 200-300.

Потом на следующий, 2003 год, мы решили все это сделать прямо за Хужиром. Тогда были сильные лесные пожары, начиная от Канска до Иркутска горело все. Байкал тогда не прогрелся, было холодно. Мероприятие прошло, все потанцевали с удовольствием. На следующий год мы делали фестиваль с «Российским Союзом Молодежи». В 2004 году, когда было понятно, что в Хужире проводят электричество, уже туда не поехали. Решили проводить в Большом Голоустном. Как раз примерно в это же время здесь были байкеры. И мы тоже сделали фестиваль там. Приехало 1,5-2 тысячи человек. Тогда дежурили и МЧС, и скорая. Мне еще потом вопрос задали: «Сколько вы денег на этом всем поднимаете?» Я сказал, что вообще не поднимаем. Но, кстати, на тот «Экодэнс» я, наверное, впервые отработал не в минус. До этого было и минус 60 тысяч, и минус 80 тысяч. Вот она разница между сейчас и потом.

• Экодэнс

Сколько рэйвов удалось всего провести?

— Всего мы провели пять фестивалей – с 2002 по 2006 год.

Сейчас все думают только о том, как заработать, и о каком-то альтруизме речи уже, увы, не идет. Так?

— Именно. У меня была всегда амбиция – показать, что Иркутск – это не дыра где-то за Уралом, а точка притяжения, место, где жизнь вертится. И это было основной задачей. Поэтому многие диджеи приезжали за минимальный гонорар, мы им оплачивали просто дорогу и питание. И они ехали сюда просто так, чтобы посмотреть, поиграть. У меня дома лежит две или три стопки дисков всех тех ребят, которые хотели у нас выступить, например, миксы Дубровской, Андрея Панина, Глеба Деева и других диджеев, некоторые тогда только начинали играть в Москве, Питере.

У меня гостили Стас Cross, Глеб Деев и Панин – мы с ними ездили на Байкал на неделю. Они приехали, сказали: «Сами отыграем, за все заплатим, вы только нас на Байкал свозите, отдохнуть хотим». Им было интересно здесь.

Наверняка, дело еще и в особой энергетике стен клуба. Нижний танцпол был заряжен ею по самые края.

— Видимо, потому что люди приезжали и говорили – попадаешь и просто «ах». Та же DJ Benzina. Она играла на верхнем танцполе, потом спустилась вниз и говорит: «У меня такое ощущение, что я здесь была». Тот же DJ Грув. Когда встал вопрос, ехать ему или нет, мне его тур-менеджер сказал, что Женя будет играть не больше двух часов. А он отыграл четыре с лишним часа. Mike Spirit встал в полночь, в шесть утра еле вытянули его из-за вертушек. Tony Key вставал в 10 вечера, когда люди только начинали заходить в зал, и выходил из-за пульта в 6 утра.

Было такое, что диджеи просто сбегали к нам. Например, Helga. Она играла в «Фортуне», брала кейс, потом уезжала и начинала играть у нас. И это повторялось не раз. Третий раз ее хотели чуть ли не в номере закрывать. Потом в «Фортуну» приехал DJ Spider, но через какое-то время он оказался тоже у нас. А за вертушками стоял Tony Key. И вот заходит человек с кейсом, никого не знает. Он поздоровался с Антоном, тот бочком бочком, и смотрю, уже Spider играет. К нам зашли люди с «Фортуны» и увидели своего гостя. Потом две девчонки мулатки приезжали в другие клубы, но также оказывались на нашем танцполе. Потом был еще курьезный случай. Мы заходим в клуб, а внизу на диванчиках сидят ребята из «Смысловых Галлюцинаций». Я их спросил: «Вы что тут делаете? У вас же вечером концерт в «Мегаполисе». А они в ответ: «Нам сказали, что у вас тут клево, мы решили посмотреть». В итоге музыканты просидели у нас фактически до самого концерта в «Мегаполисе», потом съездили, выступили и вернулись к нам.

«Самыми дисциплинированными были панки»

Любая публика со временем пресыщается, и чтобы ее не потерять, нужно придумывать что-то новое. Для «Объекта» свежим дыханием стали концерты.

— Первые четыре года мы работали как работали, но клубы стареют. Тогда начали искать новый способ заполнить «Объект» и с 2006 года решили проводить концерты. Мы привозили всех [лауреатов] RAMP (Russian Alternative Music Prize или Роковая альтернативная музыкальная премия — ежегодная музыкальная премия в области рок-музыки, вручаемая телеканалом A-One . – прим. ред.), а это команды, играющие nu-metal, группы «Animal Джаz», «Психея», причем привозили ребят мы не по одному разу. Порой попадались такие звезды, как [Александр] Лаэртский, группы «Мастер», «Крематорий», иногда – рэп-команды.

Самыми дисциплинированными были панки – при всей их внешней безбашенности. Например, «Purgen» – на сцене они черти чертями, но такие вежливые в обычной жизни.

Порой случались курьезы, например, с «Дельфином». У них была дыра в туре, и ребята попросились отдохнуть на Байкале. И вот мы забираем их из гостиницы в Листвянке, доезжаем фактически до аэропорта, и вдруг кто-то из музыкантов кричит: «Я же там паспорт забыл, на столе лежит!». Что делать, поехали обратно, причем машина была полностью загружена аппаратурой. Вернулись в аэропорт довольно быстро. Я говорю: «А какая средняя скорость была?». Смотрю на Андрея [Лысикова, он же – Дельфин], а он весь беленький такой. Говорю: «Понятно, можете не говорить».

• Концерт группы «Кирпичи» на верхнем танцполе

Еще случай: после выступления как-то потерялся барабанщик «Тараканов»/ «Приключений Электроников», улетели без него. А он пошел просто побродить по городу. Так же как-то внезапно пропал барабанщик у «Animal Джаz». Тогда мы с ними сделали первый раз концерт в «Объекте», а акустику – в «Разгулове». И вот в какой-то момент барабанщик из «Разгулова» пропал. Ему звонят – телефон не отвечает. Утром мы его нашли в номере. Он шел пешком до гостиницы «Пекин» в Молодежном, а это 10 километров! Потом такое повторялось два или три раза. Таких моментов было много.

А как со звуком на верхнем этаже в итоге решили вопрос для проведения концертов?

— Когда делали большую сцену, то сделали стену, проложили ее материалами. Но если при нормальном шумовом фоне – дневном или вечернем – музыка играла в клубе, и ее было слышно чуть-чуть, то ночью, особенно это было летом в туман, музыка уходила в соседние дома. Возникали конфликтные ситуации, но тут мы ничего не могли поделать.

Вообще же владельцы клуба одно время хотели сделать концертную площадку на 1200 мест наверху, надстроить этаж. Соответственно, задумывалось решение, чтобы все это не было слышно. Если бы этот проект был воплощен, то клуб бы просуществовал еще лет пять точно.

По большому счету так, как сейчас выглядит магазин, примерно должен был и выглядеть «Объект» после реконструкции. Уже провели изыскательские работы, согласовали архитектурное решение, но у владельцев изменились планы на жизнь, и клуб превратился из прогрессирующей площадки в регрессирующую.

Хип-хоп вечеринки со временем тоже стали частью клуба?

— Мои контакты с рэп-тусовкой начались еще с «Пионера». Это группы «Нигатив», «Взвод 665», «NEKTO». Мы их приглашали периодически. Потом у меня ушел ведущий Тимофей в «Акулу», я пришел в «Стратосферу», увидел Толю Заммера, и он пришел к нам. Потом также Толя ушел, я вытянул Артема (Mc Sheriff) таким же образом, и забрал его к себе. В итоге многие МС стали узнаваемыми благодаря площадке «Объекта».

Еще вроде бы были азиатские вечеринки…

— Тут история такая. Мои знакомые как-то рассказали мне о парне по имени Одон Ганболд, он же Dj OG. Он работал диджеем в клубе Улан-Батора. Когда задумались о том, чтобы его привезти, хайпа было выше крыши, мол, диджей из Монголии, он что, в юрте будет играть. На первую вечеринку, где он выступал, я не попал. Но мне дали понять, что его нужно везти еще раз, потому что к нам тогда пришли монголы, причем оделись они все в стиле кей-поп. Потом я привозил OG на «Экодэнс», затем его к себе забирали улан-удэнцы. Сейчас он работает арт-директором самого крупного в Улан-Баторе клуба, возит звезд, пишет музыку. В прошлом году он проводил крупнейший фестиваль – к нему приезжали диджеи со всей Юго-Восточной Азии – Япония, Китай, Сингапур, список был огромный.

Еще привозили монгольскую фолк-рок-группу «Алтан Ураг». Эти музыканты фактически писали саундтрек к фильму «Кочевник» Сергей Бодрова. Когда собрался их везти, все тоже смеялись, но я знал, что я везу, и что будет круто.

• Группа «Алтан Ураг»

Выступала у нас тувинская группа «Ят-Ха». Её мы заманили благодаря Саше Горскому «Горыну». Проект в свое время продвигал знаменитый музыкант Питер Гэбриел. У ребят была студия в Лондоне, они работали вместе с такими топовыми командами, как «Asian Dub Foundation», «Infecteed Mushrooms». Когда мы их привезли, они как раз были названы «Лучшей этногруппой мира» по опросу радио BBC. Потом мы пригласили на тот момент мало кому известную не только в Иркутске, но и в России в принципе бурятскую певицу Бадма Ханда. Она выросла во Внутренней Монголии в Китае, а потом приехала сюда. Сейчас она очень популярна.

Был интересный момент с «Алтан Ураг». Все посмеялись, но я знал, что я везу, и что будет круто. Мы приехали на саунд-чек, вышли ребята монголы, достали народные инструменты, сыграли пару тем из «Apocalyptica», мы постояли, послушали: это было нечто! Публика, пришедшая на концерт, тоже была в приятном шоке. Музыканты тогда взяли с собой немного дисков, были иностранцы, они первые сообразили, что это счастье. Сейчас можно снова привозить музыкантов из Монголии, например, у того же Dj OG есть проект, где техно играется техно с народными монгольскими инструментами. Но вопрос в том, куда везти.

Закрытие клуба: внезапно, но предсказуемо

То, что клуб в любом случае закроется, было изначально понятно или все-таки нет?

— Когда клуб открывался, я ставил ему перспективную работу максимум четыре года, проработали мы на пять лет больше. У любой площадки такого типа есть этап развития, стабильной работы и регресса, и это нормально. Если взять концерты, то они у нас выстрелили на два сезона – 2006, 2007, а в 2008 году как обрезало. Выросло определенное поколение, и это произошло очень быстро.

А не связано ли это с тем, что публика перешла в пабы? Ведь как раз тогда в Иркутске, например, открылся первый «Харатс»?

— Я думаю, что нет. Что может дать слушающему музыку человеку паб? Это же произошло по всей стране, а не только в Иркутске.

По сути все держалось на аудитории конца 70-х-начала 80-х? Это был тот костяк аудитории, который наполнял зал?

— Я бы сказал, да, до первой половины 80-х. Потом что-то произошло. Тут много разных нюансов и критериев, не зависит все от чего-то одного. Где-то кривое руководство, где-то не та политика. Когда клуб открывался, то от идеи до определенного момента какие-то мои решения, которые я озвучивал перед владельцами клуба, были неоспоримы.

Например, я никогда не согласовывал, кого мы везем, потому что диджеев мы возили за свои деньги, а клуб зарабатывал на выручке, мы даже не получали долю с бара, хотя было логично на это претендовать. Брали только определенную долю с билетов. А потом руководство решило все взять в свои руки. И мы получили то, что получили.

Когда посещаемость понемногу начала падать, мы пытались спасти ситуацию и придумали, например, серию мероприятий «Неформатный Новый год». Позвали команды, которые хотели бы отыграть. В итоге мы первую вечеринку собрали 30 декабря. На следующий год у нас за ночь через клуб прошло 1350 человек!

В 2009 году, после трагедии в «Хромой лошади», грянула проверка клубов по всей стране. «Объект» её сперва не прошел.

— Я могу точно сказать, что вся эта ситуация с закрытием клуба в 2009 году и публичной казнью была показушной. Мы могли открыться и начать работать на следующий день. Тогда, в конце декабря, у нас должен был быть концерт MC Zammer. Были проданы билеты. Машина судебных приставов весь день простояла у здания клуба, и никто не зашел и не сказал, что принято решение закрыть клуб. Когда закончился рабочий день, они зашли вместе с силовиками и объявили об этом. При этом все было настолько криво, что в судебном решении вообще была вместо Байкальской указана улица Депутатская или Декабрьских Событий. Я приехал на следующий день к владельцам, возмутился, а мне ответили, что раз судебное решение принято, то давайте исполнять.

И спустя несколько месяцев все было исправлено, и клуб открылся снова…

— Да, в том предписании было указано, что клуб не соблюдает требования пожарной безопасности, в части требований они были правы. Например, нам нужно было поставить систему пожарного оповещения, другие детали. Но, так или иначе, все нарушения были устранены, и с марта клуб заработал вновь и стал уже преимущественно площадкой для проведения рокерских концертов и байкерских мероприятий. Мы тогда успели привезти популярную группу «Барто». Это была вечеринка, посвященная закрытию байкерского сезона. Но концерт получился неудачным из-за самочувствия солистки – она исполнила три песни и просто упала на сцене без чувств. А в конце августа в «Объекте» выступал DJ Aphrodite. Пришло на него тогда человек 350-400, что в два раза меньше, чем в первые привозы. На нижнем танцполе тогда играл либо drum & bass, либо tehno. Потом были другие концерты – «Tractor Bowling», «Animal Jazz».

• Выступление «Тараканов»/ «Приключений Электроников

В декабре мы готовились к новогодним корпоративам, традиционному «Неформатному Новому году», и все шло своим чередом, пока 26 декабря нам не сообщили о том, что принято решение о закрытии клуба. Нам дали три-четыре дня, чтобы демонтировать и вывезти оборудование. Все были очень удивлены. Очевидно, решение о том, что клуб рано или поздно будет закрываться, в кулуарах было принято намного раньше. В 2016 году была идея выкупить здание и сделать там клуб опять, но основной владелец отказал.

Десять лет спустя

Сейчас вы как-то связаны с клубной культурой? Хочется сделать что-то свое?

— Когда «Объект» закрылся, я какое-то время был арт-директором «Мегаполиса». Но я не получал никакого морального удовлетворения от работы там из-за действий руководства, хотя вот команда при этом там была хорошая.

Первые три месяца было нормально, получались неплохие вечеринки, у меня были свои наработки. Потом я сильно от всего устал и ушел. Просто работал диджеем в «Эстраде». Я ни за что не отвечал, приезжал, отыгрывал, уезжал домой. До моего прихода в «Эстраде» в час ночи никого не было, а потом публика стала задерживаться до 4-5 часов утра. Потом были другие заведения, но, главное, никакого организаторства. Так я прожил года три. В конце 2015 года я устроился в «Азиа Мьюзик Компани», и сейчас работаю там. С ребятами из «Объекта», нас человек шесть-семь, мы делаем вечеринки для себя пару раз в месяц. Мы собираемся, встречаемся, общаемся, играем на пластинках. Конечно, с одной стороны хочется изобрести что-то свое, но для этого надо понимать, что должна быть команда, которая будет дышать в одном направлении.

Наше сообщество диджеев не ставит задачу вспомнить и показать, как было раньше. Для нас это, в первую очередь, просто круг общения. К тому же у нас нет места, где мы можем собираться и делать нормальные мероприятия. По большому счету мы все понимаем, что у нас есть еще большой потенциал на аудиторию от 30 до 40 лет. Мы можем абсолютно спокойно делать неплохие вечеринки, но у нас просто нет такого места. Мы же играем все своеобразную музыку – Drum & Bass, Dubstep, Tehno. House как таковой у нас вообще мало кто играет. Хотя у нас у всех немаленькие фонотеки. Есть Big Beat, Trip-Hop – то, что стало неактуальным в начале 2000-х и сейчас вообще не играет. Я могу отыграть 2-3 часа рокешника, а могу аутентичное диско 70-х.

Как вы оцениваете то, что сейчас происходит в музыкальной среде города? На мой взгляд, очень не хватает и площадок, и интересных коллективов, которые бы приезжали в город. Выступают только кавер-бэнды.

— Да. Последним знаковом событием в иркутской клубной жизни можно назвать открытие последнего сезона в «Панораме», куда привезли [британского электронного музыканта, в прошлом — танцор и клавишник (на живых выступлениях) The Prodigy] Лироя Торнхилла. Потом кого-то может еще привозили, но резонанса нет вообще. Если только в узких кругах – 50, 100, 200 человек. Но такого, чтобы вся публика из разных заведений шла в одно место, чтобы девочки на каблуках в вечерних платьях танцевали под dubstep – такого не было. После этого по большому счету… да был, один интереснейший привоз. Это можно сравнить с приездом Aphrodite и других топовых звезд такого плана, когда в рамках фестиваля «Культурная столица» на сквере Кирова выступил англичанин DJ Food. Это фристайлер, он играет от acid jazza, трип-хопа до техно, брейкса и драм-н-бейса. Это очень грамотный человек. Его сложно с кем-то сравнивать, у него свое видео и владение аппаратом игры. Но я даже не пошел туда, чтобы не смотреть на это унылое зрелище. Публика вообще не поняла, кто это. Печально и то, что из Иркутска уезжают люди, которые могли бы делать хорошее шоу.

Ольга Телегина, специально для Иркутской торговой газеты